Камчатка. Вахиль. Бойня.

Камчатка вызвала восторг. Камчатка вызывает восторг у всех, это само по себе не новость. Была мысль написать бодрую статью, начиненную восхитительными камчатскими клише: «…и вот перед нами открылся седой старик вулкан…», «…я встал как вкопанный: в пятидесяти метрах от меня стоял огромный медведь…», «…стоило мне сменить черный стример на волшебное изделие из пурпурного марабу, как моя восьмерка налилась тяжестью и огромная кунджа выстрелила из воды пятнистой торпедой…». И фотки, обязательно фотки: бывалый рыбак со своей добычей, россыпью валяющейся под его ногами. Очень важны эффектные ракурсы с крупной рыбой. Всем этим пестрят многочисленные рыболовные журналы. Никто не заметит, как эта пестрота с годами выцветает: пятьсот медведей в год гибнет от рук человека. Еще долго будет медведей на Камчатке больше, чем в Подмосковье. Ну, вулканы точно не удастся зас….ать, и «их седые головы» таки будут нас восхищать, когда восхищаться будет уже нечем. А вот с рыбой… с ней мы расправимся очень быстро.

Так о чем это я? О стыде! О чем? А о том чувстве, которое я тщетно пытался в себе вызвать, распарывая брюхо кижучей, гольцов и прочей лососевой братии, наслаждаясь наваристой шурпой из крохалей и каменушек, намазывая четырехсантиметровый слой икры на бутерброд – строго три раза в день, - хочу-не хочу. Причем вот ведь парадокс: я испытываю страстное неприятие к рыбзаводчикам, уничтожающим поголовье лососевых, мне горестно, что браконьеры вместе с рыбохраной безнаказанно уничтожают все живое. Мне стыдно, что страна не может наладить цивилизованный туризм, выработать эффективное природоохранное законодательство, охраняющее последнего голавлика в Подмосковных речках. А за себя мне не стыдно: так ведь мы ж лицензию на 20 голов купили (правда поймали 50, так это мелочь), так это ж местные с нами уток стреляли, им же можно! Да, наша бойня это капля в море, в сравнении с темпами общекамчатской бойни. Правда – это моя капля. А теперь расскажу о самой реке и о том, каким могла бы быть рыбалка, если ее сделать немного более цивилизованной.

Погрузив все самое необходимое в вертолет (сами понимаете, мы не брали несколько ящиков спиртного, еды взяли обрез, никаких генераторов,- освещение газовыми лампами), мы были на месте уже минут через пятьдесят.

Не пили ни до, ни во время, ни после успешного приземления и сразу отправились на разведку боем, а не праздновали начало рыбалки с риском затягивания веселья до окончания поездки. Кстати, мы не жгли костер, а пользовались исключительно газом с целью сохранения природы. Активных рыбаков было шестеро: трое заядлых спиннингистов, двое начинающих нахлыстовиков и один перебежчик – бывших спиннингист, впервые взявший в руки нахлыстовую удочку. Правда, он вырос на этих реках и мог ловить рыбу руками. Мы (нахлыстовики) вышли первыми, но через два часа исследования основного русла и мелких притоков, мы сделали вывод, что рыба вся в низовьях, тут ее точно нет. Рассказав это Виталию, нашему гиду и перебежчику в нахлыст, мы вызвали его бурный смех и желание попробовать впервые половить нахлыстом. Он взял морскую палку седьмого класса, пару сухих мушек – большие страшные стимуляторы и отправился в маленький приток, прихватив одного спиннингиста. Выпив чая и поставив свои палатки, мы, по-доброму посмеиваясь, отправились посмотреть на их успехи. Жаль, что мы не жгли костер и не могли взять пепла для посыпания голов: Виталий тащил кукан с десятком килограммовых гольцов и парой кундж. Большую часть поймал он. Жуткими судорогами он добивался пяти – десятиметрового заброса, после чего намокший стимулятор тонул, шнур образовывал дугу и муха всплывала вслед за шнуром. В момент всплытия происходила поклевка. Почти в любом месте, на любой глубине, на любую муху. Почти любую. Да, рыбу он, всю первую пойманную рыбу, естественно, отпустил и мы не стали делать уху и потрошить гольца на икру. Ну не хотелось нам…

Мы взяли метод на вооружение и, отточив его до совершенства, предложили спиннингистам соревнование на количество (по весу) пойманного гольца за час. Трое на трое. Причем у нас слабое звено - новичок (ну, да, Виталий). Со смехом и вредными шуточками спиннингисты согласились, уверенные в своем успехе на 200%. Через 15 минут ловли, когда мелкий, в основном по 300 – 500 гр., но в чудовищном количестве, голец стал наполнять корзину (вот тут честно – корзина стояла в воде) нахлыстовиков, - нервы спиннингистов стали сдавать. Они заметались по берегу и допустили массу тактических ошибок. Взвешивание расставило все по своим местам. Корзина спиннингистов весила 10 кг, корзина нахлыстовиков – 13,5 кг. Весь голец был отпущен. Верите?

После этого мероприятия интерес к гольцу пропал полностью, мы прибегали к нему только для поднятия настроения при отсутствии клева более серьезной рыбы: кижуча, кунджи и проч. К сожалению, в Вахиле не водится ни микижа, ни хариус, поэтому река в меньшей степени нахлыстовая, чем другие реки. Зато кунджа, морской голец, мощная рыба, серая с крупными белыми пятнами, отчасти скрашивала будни нахлыстовиков. Мы постепенно определили места ее стоянок: она стояла под корягами, иногда в ямках в мелких местах. И стоило провести яркую и крупную приманку, предпочтительно алых, розовых тонов – перед ее укрытием, тотчас следовала мощная поклевка. Кунджу мы никогда не брали ввиду ее низких вкусовых качеств. Понимая поведение кунджи, мы предложили спиннингистам, увлекшимся ловлей кижуча, поучаствовать в соревнованиях по ее ловле, но они, после пережитого унижения с гольцом, вежливо отказались, почему то упомяная Мухос…анск, как родину нахлыста, а так же приводя все доводы, почему мы выиграли у них обманом. Вообще нужно сказать, что обсуждение нахлыстовиков, их чудачеств, их нежелание просто, по-человечески, половить рыбы занимало умы спиннингистов на протяжении всей поездки. Услышав наше обсуждение: брать ли все головы (стреляющие) они разразились смехом – Змеи Горынычи на рыбалку собираются. Нам льстила такая популярность.

С нами была пара местных охотников на неуправляемом ПСН. Но мы попросили их не стрелять уток, крохалей и каменушек, потому что у нас достаточно еды, но главное – нам их просто жалко. А еще они явно пугали медведей, которых мне так хотелось пофотографировать. Те с радостью согласились, стреляли только в воздух на стоянках только по вечерам, что бы отогнать медведей. Они были рады, потому что им не пришлось ощипывать их и варить шурпу. По реке не плыли раненые утки, которых они не успевали подобрать и ветер не гнал утиный пух по берегу и реке. Печень не тянуло от наваристой шурпы и водки, ведь не красным сухим вином запивать ее. Верите?

А вот кижуч у нас не ловился. Мы к нему серьезно готовились: почитали американские сайты, послушали коллег. Игорь Тяпкин передал нам свои фирменные кижучевые мухи, Большой Друг из Тулы, которому низкий поклон за кунджовые мухи, вызывавшие неизменный ажиотаж среди вахилевой популяции кунджи, передал свои, ребята из ЭкстримФишинга наборы своих, мы сами набрали мух на трубках от eumer. И ни хрена. Я просто сдался через несколько дней и переключился на ловлю кунджи. Кстати на эти же мухи шла кета и горбуша, они почти отнерестились, но еще попадались очень свежие экземпляры. А вот Андрея зацепило, он упорно хотел поймать кижуча. Наиболее кучно и обильно кижуч стоял в огромной яме, где спиннингисты таскали его по несколько штук в день. У ямы был высокий обрывистый берег, так что спей заброс было трудно выполнить и нам приходилось извращаться и кидать оверхедом – страшно, но далеко. Кижуч хотел бурления, колебания воды. Мух он провожал, но брать отказывался. Виталий провел разведку русла в гидрокостюме. Разумеется, от не стал стрелять беззащитного кижуча, отстаивающего в ямах (…) Он нашел приличную яму специально для ловли нахлыстом между двумя огромными, вырванными по весне, деревьями по середине русла и официально объявил, что это место ловли нахлыстом и спиннингистам пришлось согласиться с этим. Первый нахлыстовый кижуч был пойман за грудной плавник. Мы решили, что он просто забагрился и нужно продолжить ловлю. Вскоре Андрей поймал второго кижуча, на этот раз муха оказалась во рту. Мне с кижучем так и не повезло: дважды крупная рыба срывалась до того как я успевал ее увидеть. Уверен, что еще пара дней, и мы бы раскусили кижуча, но на сегодня он остался для нас спиннинговой добычей.

Понятно, что кижуча не брали даже спиннингисты, кроме парочки для жарки. Нам было противно потрошить этих прекрасных сильных рыб. Мы не привезли домой по десятикилограммовому кулеру филе малосольного кижуча, по реке не были разбросаны хребты и головы серебряного лосося и они не смотрели удивленно со дна реки, как бы говоря: «Как долго вы будете убивать нас не ради пропитания, а для развлечения?»

Вот такая рыбалка могла бы быть, если исключить только одну вещь – варварское истребление Камчатского изобилия, которое располагает и оправдывает ненужное убийство. Не так вкусна эта рыба, не за едой мы сюда едем. Чистая совесть и гордость защитников природы будет лучшим дополнением к поездке, чем плата за перевес воняющего рыбой кулера с убитой нами красотой… В августе следующего года хотим съездить на Жупанова с женами, благо они начали ловить. Посмотрим, хватит ли стыда этого года, будет ли он прививкой от жадности? Посмотрим.